Годовое Общее собрание Членов Партнерства. Василий петрович номоконовСнайпер Семён Данилович НОМОКОНОВ по прозвищу "Сибирский шаман" (6 фото)
Он мастер снайперской науки, Фашистской нечисти гроза, Какие золотые руки. Какие острые глаза! Эти строки Лебедева-Кумача посвящены тунгусу Семену Даниловичу Номоконову. Чем заслужил такое внимание таёжный охотник, тунгус из poда шилкинских хамниганов? В переводе на русский хамниган — значит «лесной человек». Так и записано было в документах у Номоконова: тунгус из рода хамниганов. Родился он в селе Нижний Стан, спрятавшемся в лесах Забайкальского края. С малых лет Семён вместе с отцом бродил по таёжным тропам. В 7 лет взял в руки охотничье ружьё и учился искусству следопыта — охотника, набирался знаний, навыков и опыта нелёгкого «лесного» дела. В 10 годков Семён стал заправским охотником, имел прозвище «Глаз коршуна», и на ярмарках самостоятельно сбывал свои охотничьи трофеи: зайчатину, шкурки белок, соболя, мясо изюбра, сохатого, кабана. Тогда же впервые столкнулся с несправедливостью. Он привёз на ярмарку свою первую большую добычу — более 200 зайцев, которых поймал на петлю. Русский купец забрал сразу всех — по 2 копейки за каждого. А на другой день уже сам продавал зайцев, но брал по 5 копеек за каждую тушку. Жил Номоконов, как и все тогда тунгусы, совсем худо и бедно. После 1917 в улус пришла новая жизнь. Знатным охотником скоро сделался Семён Номоконов. В 19 лет женился. Вскоре в его семье один за другим появились на свет 5 сыновей и дочь, но однажды придя с промысла, он узнает страшную весть. Дочь, 4 сыновей и жену унесла в могилу скарлатина. Чудом остался в живых самый младший из сыновей — Володька. В 32 года впервые взял он в руки букварь и вместе с сыном Владимиром стал учиться читать. Когда началась война, ровеснику века С. Д. Номоконову шёл 41-й год, но он в числе первых ушёл защищать Родину: «Если не остановить фашистов — большое горе придет в тайгу». Сразу же попал на Калининский фронт. Первое время никогда не служивший в армии тунгус из рода шилкинских хамниганов доставлял командирам своей нерасторопностью, любовью покурить трубку, посидеть, помечтать немало хлопот и был у них, так сказать, на «подхвате» — хлеборезом на полевой кухне, помощником начальника вещевого склада, членом похоронной команды, сапёром. Во время бомбёжки, получив ранение, попал в госпиталь. После излечения был оставлен здесь же и мастерил костыли для раненых, но вскоре его перевели в санитары. Только благодаря случайности санитар 348-го стрелкового полка рядовой С. Д. Номоконов стал снайпером. Это было в один из осенних дней 1941 года. Подобрав очередного раненого, он увидел, как немец целится в их сторону. Номоконов мгновенно вскинул винтовку и выстрелил, притом метко. Вечером в части только и было разговоров о метком выстреле санитара. Его зачислили в снайперский взвод. Так начался путь снайпера-забайкальца. Его личным оружием была трёхлинейная винтовка Мосина даже без оптического прицела. Винтовка с оптическим прицелом у снайпера появилась только зимой 1942 года и прошла с ним до Победы! Когда санитара Номоконова определили в снайперский взвод, он, собрав свои немудрёные солдатские пожитки, перенёс их в блиндаж, где жили снайперы, начал знакомиться с новыми боевыми друзьями и… встретил земляка бурята Тогона Санжиева, с которым познакомился ещё в далеком от фронта селе Агинское на курсах всеобуча.
Как-то раз вызвал Номоконова командир полка: — На участке 5-й роты засел немецкий снайпер. Трёх наших солдат убил. Надо сделать так, чтобы потерь больше не было. Номоконов вышел на «охоту» с Тогоном, на боевом счету которого было уже 186 уничтоженных гитлеровцев. Недалеко от передовой нашли разрушенный блиндаж и всю ночь вычерпывали из него воду. Под утро, устроившись поудобнее, стали ждать появление немца. Вдруг Санжиев выстрелил. Номоконов удивился несдержанности товарища. — Ползут там, двое, — пояснил тот. Это были его последние слова. Немецкий снайпер заметил засаду и с первого выстрела поразил его в голову. Мастера своего дела были не только по эту сторону линии фронта… Номоконов поклялся мстить за гибель боевого друга и земляка Тогона Санжиева. Он объявил фашистам «дайн-тулугуй» — беспощадную войну! Несколько дней охотился Номоконов за вражеским снайпером и всё-таки выследил, перехитрил его, отомстил за смерть своего товарища. В его «Памятной книжке снайпера» появилась краткая запись «Убит немецкий снайпер». Есть у забайкальских охотников обычай: каждого убитого зверя обозначать отметкой на ружье. Фашисты — те же звери, но в людском облике. После боя Номоконов часто раскалял на огне проволоку и ставил на своей трубке точку или крестик. Каждая точка — убитый фашистский солдат, а крестик — офицер. Почему эти знаки сделаны на трубке? «На казённой винтовке нельзя отметки ставить, — отвечает Семён Данилович. — Скажут — портишь. Да и заменить её могут, а война кончилась — сдал её. Трубка же всегда со мной». Это случилось зимой под Валдаем. Семён тогда затаился на «нейтралке». Уже давно он приметил подозрительную группу офицеров высоких чинов. И мог бы сразить не одного из них, но охотничье чутьё подсказывало ему, что тут может появиться цель поважнее. Стал выжидать. Не обманулся, как в воду глядел. Вскоре из блиндажа вышел поджарый немец в шинели с меховым воротником. Потому, как вокруг него все подобострастно засуетились, Номоконов понял, что это важная птица. Прицелился и выстрелил. Фашист повалился на снег. Позже плененные немцы показали, что это был генерал, инспектор из Берлина, специально приезжавший на фронт с целью рекогносцировки и тщательно знакомившийся с положением дел на всём протяжении советско-германского фронта. Он должен был составить подробный отчёт об увиденном и сделать доклад в ставке Гитлера в Восточной Пруссии. Эти же пленные показали, что о Номоконове у них в окопах хорошо известно и прозвали его «сибирским шаманом». За его голову назначена большая премия.
Выходил он на позицию с верёвочками, со шнурками, с рогатульками, с осколками зеркал. На ноги плёл из конского волоса хитрую обувку, которую называл «бродни». Они помогали Сёмену бесшумно передвигаться по лесу. Никто не мог превзойти его в маскировке, а тем более в хитростях при охоте на фашистов. Зеркальцами он дразнил их и выманивал на выстрел, а верёвочками подёргивал каски, надетые на палки. Как-то довелось ему в течение нескольких дней выслеживать фашистского снайпера. Долго они с Номоконовым не могли одолеть друг друга. Опытный попался враг. В пустовавшем неподалеку окопчике закрепил Номоконов винтовку, к спусковому крючку которой протянул из своего окопа шнурок. На 2-е сутки в одном из уцелевших домов, из чердачного окна, заметил Семён подозрительно шевельнувшуюся доску, а затем еле-еле обозначившуюся узкую щель. Решил проверить свою догадку. Под утро снова пробрался в соседний окопчик, направил винтовку на подозрительную доску на чердаке и закрепил её, проверив шнурок, а сам вернулся в свой окопчик к винтовке. Ждать пришлось не долго. Шевельнулась доска, слегка отошла в сторону. Номоконов увидел узкую щель и осторожно потянул за шнурок. В ту же секунду услышал из окопчика выстрел. Но прицел своей винтовки уже направил на щель, откуда прогремел ответный выстрел. Да, враг был там, на чердаке, и Семён, недолго думая, плавно нажал на спусковой крючок. Больше фашистский снайпер не появлялся. Об этом случае узнал командующий фронтом и прислал в подарок отважному снайперу курительную трубку из слоновой кости. Пригодилась трубка. Семён на ней продолжал свой счёт уничтоженным фашистам. Но вскоре остался от трубки один лишь сколотый мундштук. Случилось это когда фашисты обнаружили район, из которого работал снайпер, и обстреляли его из миномётов. Осколки мины ранили Семена в лицо, а один из них расколол трубку… В стремлении «завалить» ставшего грозой немцев «сибирского шамана» противник использовал свои лучшие силы, но… Номоконов был «заколдован»! Один раз против него выставили женщину-снайпера. После выстрела, поставившего точку в этом изнурительном поединке, он как обычно пробрался ползком к тому месту, где лежал поверженный враг, и с удивлением увидел, что перед ним, уткнувшись головой в траву, лежит молодая женщина в пятнистом маскировочном комбинезоне. На длинных светлых волосах запеклась кровь. Потеряв надежду в очной дуэли «уложить» шамана-сибиряка, враги через громкоговоритель предлагали ему перейти на их сторону, обещали огромные суммы в дойчмарках, райскую жизнь в рейхе, роскошные виллы, машины и даже красивых женщин, но после очередной удачной охоты «сибирского шамана» на его голову опять лилась злобная брань, бессильные угрозы наконец-то с ним рассчитаться.
Закончил С. Д. Номоконов свой боевой путь у отрогов Большого Хингана со справкой командира 221-й Мариупольской, Хинганской Краснознамённой ордена Суворова стрелковой дивизии генерал — майора В. Н. Кушнаренко: «В августе 1945 года, действуя на Забайкальском фронте, снайпер С. Д. Номоконов уничтожил 8 солдат и офицеров Квантунской армии. Приказом командующего фронтом, С. Д. Номоконову, как таёжному охотнику, выделены в подарок именная снайперская винтовка № 24638, бинокль и лошадь. Просьба разрешить герою войны беспрепятственный переезд через границу». Итоговая надпись в книжке снайпера гласит: «По подтверждённым данным С. Д. Номоконов истребил за годы войны 360 гитлеровских солдат и офицеров. Начальник штаба 695-го стрелкового полка капитан Болдырев.» Многие удивляются и спрашивают, почему С. Д. Номоконов, истребивший столько врагов, не удостоен высокого звания Героя Советского Союза? Семён Данилович в годы войны служил в составе 5 фронтов, 2 дивизий, 6 полков, о чём есть записи в его военном билете. Постоянно менявшимся командирам и начальникам было не до этого. Подумаешь, какой-то снайпер-тунгус. Номоконов получил в поединках 9 ранений, 2 контузии, лежал в медсанбатах и госпиталях. Скромнейший и очень добрый по натуре, он после лечения ехал туда, куда приказывали. Его товарищи становились офицерами, получали звания, другие назначения, а он, как и прежде, продолжал свою «охоту»… Ради жизни на земле храбро сражались с врагом Советские воины. Никто из них не стучал себя в грудь, требуя ордена и медали. Получали то, что давало командование. А им, как говорится, было виднее, хотя, чего греха таить, была разнарядка, нормы награждаемых по частям, да ещё и «личные соображения» начальства… Семён Данилович был доволен своими боевыми наградами: орденами Ленина, Красного Знамени, двумя Красной Звезды, медалями, среди которых «За боевые заслуги», но самой дорогой наградой стало для него присвоение в 1960 году приказом командующего войсками ЗабВО генерал-полковника Г. Крейзера звания «Почётный солдат Забайкальского военного округа», чем он очень гордился. После возвращения с войны домой С. Д. Номоконов не сидел без дела, почивая на лаврах фронтовых. Он вернулся к своей прежней профессии — плотничал в Дорстрое, летом работал бригадиром строительной бригады. Большой и дружной была его семья. Вторая жена красавица Марфа Васильевна родила ему 6 сыновей и 2 дочерей. Сын от первой жены — Володя в годы войны работал в колхозе, занимался охотой. В конце 1944 года его забрали в армию, и он попал на фронт. Как и отец, воевал снайпером. На его боевом счету 56 уничтоженных врагов. Был ранен, дошёл до Берлина. Награждён орденом Красной Звезды, медалями «За отвагу», «За боевое заслуги». По призыву партии Семён Данилович, хоть он и не был членом КПСС, пошёл на работу в сельское хозяйство и работал плотником в сельхозартели «Родина» Шилкинского района. Работал добросовестно, надёжно. В 1972 году в семье снайпера-фронтовика было 9 детей и 13 внуков. Все сыновья служили в армии. К примеру, Прокопий — на флоте, Михаил был разведчиком, Иван — танкистом, Василий — военным строитель. 15 июля 1973 года Почётного солдата ЗабВО, знаменитого фронтового снайпера — забайкальца не стало.
Впервые о Номоконове рассказала газета Северо-Западного фронта «За Родину» в декабре 1941 года. В заметке сообщалось, что бывший забайкальский охотник Семён Номоконов имеет на своём счету 76 уничтоженных гитлеровцев, в том числе одного генерала. Весной 1942 года эта же газета написала, что на счету снайпера — 106 вражеских жизней. А 28 марта 1943 года Совинформбюро сообщало, что Номоконов истребил уже 263 фашиста. О боевом пути, подвигах С. Д. Номоконова фронтовой корреспондент Евгений Воробьёв в апреле 1945 года написал статью «Трубка снайпера». Уже после войны забайкальский писатель Сергей Михайлович Зарубин написал книгу с аналогичным названием. Снайперская винтовка № 24638, вместе с книгой, ныне экспонируется в музее истории войск ордена Ленина Сибирского военного округа, где есть уголок, посвящённый С. Д. Номоконову. В степной Аге не забывают прославленных снайперов — земляков С. Д. Номоконова и Т. Санжиева, память их свято чтут, подвиги помнят. В Феврале 1990 года Агинский районный комитет ДОСААФ впервые провёл районные соревнования по пулевой стрельбе из винтовки ТОЗ-8, посвящённые памяти снайпера Тогона Санжиева. А ко Дню Победы были проведены окружные соревнования по пулевой стрельбе на призы снайпера Семёна Номоконова.
Вместе с русским Михаилом Поплутиным, нанайцем Максимом Пассаром, бурятом Таганом Санжиевым, украинцем Петром Павленко, казахом Киримом Кулыровым, вместе со всем Советским народом храбро воевал тунгус Номоконов против ненавистных немецко-фашистских захватчиков. Такие, как Номоконов, всевидящие и вездесущие снайперы, запретили фашистам ходить по нашей земле во весь рост, заставили их ползать! Другие статьи: nlo-mir.ru Эвенкийский снайпер — Семен Данилович Номоконов (видео)Семён Дани́лович Номоко́нов (12 августа 1900 — 15 июля 1973) — советский снайпер, эвенк по национальности. Во время Великой Отечественной войны уничтожил 360 немецких солдат и офицеров, в том числе одного генерал-майора. Во время советско-японской войны уничтожил 7 солдат Квантунской армии. Общий подтверждённый счёт 367 вражеских солдат и офицеров. Оружие С. Д. Номоконова в период войны — трёхлинейная винтовка Мосина. Семья Номоконова Когда Семен Номоконов ушел на войну, дома остались два сына, Михаилу тогда было 3 годика. Его старший сын Владимир тоже ушел на фронт и к радости жены и матери Марфы Васильевны, оба вернулись живыми и здоровыми. Владимир был награжден орденом Красной звезды и орденом Ленина. Супруга Номоконова была младше мужа на 16 лет, и после войны родила ему еще шестерых детей. У снайпера две дочки Зоя и Любовь, сыновья: Владимир, Михаил, Прокопий, Василий, Иван, Владимир-младший, Юрий. Только одна Зоя осталась жить в селе Зугалай Могойтуйского района, где после войны жили Номоконовы, остальных судьба разбросала по разным местам. В 1982 году ушел из жизни Владимир, Ивана тоже нет сейчас в живых. Семен Номоконов звал свою жену ласково Маней. Она его – Семеном, а чаще – отцом. Они никогда не делили работу на мужскую и женскую, если кто-то начинал, другой заканчивал. И всегда поддерживали друг друга. В их семье никогда не было ругани, ссор и благодаря примеру отца и матери их дети создали крепкие семьи, в которых смешалась тунгусская, русская, бурятская кровь. Оба были спокойными и очень душевными людьми. Как вспоминают их дети, они постоянно трудились и держали живность: коров, овец, коз, свиней, куриц. Семен Номоконов оберегал свою Маню и вставал рано, сам доил коров, кормил скот и живность. В семье разговаривали на русском, а между собой супруги изъяснялись на родном, тунгусском языке. Население села Нижний стан было, в основном, русскоязычным. Сегодня на доме Номоконовых в Нижнем стане, построенном совхозом после войны, висит мемориальная табличка о том, что здесь жил знаменитый снайпер. В 2010-ом году дети и внуки Семена Номоконова побывали на родине, в Нижнем стане. Монгольская лошадь, на которой вернулся домой через всю страну снайпер после войны, прожила еще несколько лет. Она вместе с хозяином помогла многим вдовам, детям Нижнего стана выжить после войны. Со своей лошадью Номоконов записался в колхоз. В 1953 году колхозный табун скосила болезнь, и лошадей вынуждены были сжечь. Так ушел из жизни друг Номоконова. Снайпер горевал, но сказал: «Ну что поделаешь, если болезнь». Михаила после Нерчинского училища направили трактористом в село Зугалай. И он уговорил уже пожилых родителей переехать к нему. Здесь Михаил встретил свою судьбу – девушку по имени Любовь. — Ни разу я от родителей мужа не слышала ни слова упрека, — рассказывает Любовь Петровна. – Я вышла за Михаила 18-летней девчонкой, и у нас самих теперь 20 внуков. Я сама русская, но никогда в семье мужа не чувствовала себя чужой. Мама, Марфа Васильевна, не смогла пережить смерть отца. Сразу после его ухода из жизни она слегла, болела. Все годы она помнила о нем и пережила его лишь на 4 года. После отца мама жила у нас, хотя все дети наперебой звали к себе, но она сказала: «Нет, я буду жить с Михаилом и Любой». Друзья Познакомившись с этим человеком, люди навсегда становились его друзьями. После войны, в 1962 году, к ним в село Зугалай приезжали трое однополчан Номоконова. После сам Номоконов ездил к ним в гости. С друзьями Номоконов охотился. Часто приезжал писатель Сергей Зарубин, написавший книгу про Номоконова «Трубка снайпера». Один раз он приехал в гости с женой и с сыном. Никому в помощи Номоконов не отказывал. Его дом был открыт для людей, он мог поделиться последним куском хлеба. Хотя до «последнего куска» хлеба у него не доходило – он охотился, стол всегда был полон еды, которой угощали всех, кто входил в дом. Письма к нему приходили со всего мира. Семен Номоконов был безграмотным — читали ему письма дети. Часто приходилось читать письма невестке Любе и она вспоминает: «На каждое письмо, на каждый вопрос в письме отец отвечал. Помню, пришло письмо из Урала, от одного мальчика и отец долго диктовал ему ответ». В пятидесятых годах из Германии ему отправили подарок – шикарную трубку – до конца жизни он с ней не расставался. Эта трубка, как и все его медали, хранится в музее. Есть уголок снайпера в музеях Агинского, Читы, Москвы. Второй памятник на могиле Семен Номоконов умер в 1973 году. На могиле снайпера Семена Номоконова стоят два памятника. Первый — с надгробной доской в селе Зугалай был установлен военными после его смерти. В 2010 году к 100-летнему юбилею Семена Номоконова жители села Зугалай, где он прожил много лет, собрали средства на новый памятник и новую надгробную доску, которые вновь установили на могиле. Этот факт до сих пор не дает покоя его детям. — Я просил от имени его детей тогдашнего председателя хозяйства, который был и главой сельского совета села Зугалай, чтобы новый памятник и мемориальную доску установили в парке, в селе, а не на его могиле, — сокрушается Михаил Номоконов, — А он мне сказал: «Мы сами решаем, где устанавливать памятник». В итоге новый памятник стоит рядом со старым, а новая надгробная доска установлена прямо на надгробную доску, установленную после похорон снайпера. — Чтобы установить вновь памятник и доску, изрыли могилу отца, — возмущается супруга Михаила Любовь Номоконова. Сэржуня Дашижапова ИА «Забмедиа». *** «Трубка снайпера». Евгений ВОРОБЬЕВ С трубкой Номоконов был неразлучен всю войну. Даже в засаде он всегда лежал, держа трубку в зубах. Там нельзя зажечь трубку, тем более подымить вволю, можно только лежать, посасывая холодный и все-таки желанный, аппетитный мундштук. Номоконов умело маскировал свою позицию. Его не находили немцы и теряли свои. Он прикидывался валуном, обросшим мхом, когда воевал на Карельском перешейке. Он выдавал себя за сноп пшеницы под Житомиром. Он подделывался под кряжистый пень в лесах Валдая. Он притворялся трубой сгоревшего дома на окраине прусского городка Гольдан. Война бросала Номоконова на разные фронты, и всюду он оказывался за тридевять земель от родных мест. Иногда письмо шло из дому месяца два, и тут не было большой вины почтарей. Далеки родные места, и не скоро дойдет на фронт письмо из поселка, затерянного в глухой тайге Забайкалья. — Песню про славное море, священный Байкал помните? — спрашивает Номоконов. — Там наши места упоминаются. «Шилка и Нерчинск не страшны теперь…» В мирное время Семен Данилович Номоконов плотничал, а все свободные дни занимался охотой. В родных местах Номоконов славился искусством выслеживать и бить в тайге дикого кабана, сохатого, медведя. В улусе Делюн, где он провел детство, тайга подступала чуть ли не к порогу дома. С девяти лет он начал охотиться. Отец и соседи брали мальчика с собой на промысел. Партии уходили в тайгу на полтора-два месяца, за триста — четыреста километров от дома, к Олекме и Алдану. Семен учился сызмальства экономить патроны: у бедного охотника каждый патрон был на счету. Как знать, не эта ли таежная бережливость положила начало меткости маленького охотника? Когда началась война, Семен Данилович впервые взялся за трехлинейку. Сначала он попал в санитары. Затем Номоконову дали автомат ППШ и послали в разведку. Ему не раз довелось охотиться за «языком». Он до сих пор помнит, как они захватили в плен фашиста с ручным пулеметом и по снежным сугробам волокли его на плащ-палатке, оглушенного и связанного. Вскоре Номоконова, который отличался сверхметкой стрельбой, перевели из разведки в снайперы. Ему вручили винтовку № 2753, и Номоконов прежде всего решил ее пристрелять. Чтобы не тратить даром патронов, он проверил винтовку на фашисте. Тот шел пригнувшись по лесистому берегу озера, разделявшего наши и немецкие позиции. Было это на Валдае 12 марта 1942 года. — На том берегу много фашистов водилось, — вспоминает Номоконов, попыхивая трубкой. — Только нужно было помнить, что вода к себе пулю притягивает. Так что прицел приходилось брать чуть выше, а стрелять тяжелой пулей. .. Номоконов так и сказал о фашистах: «водились», будто речь шла о дичи или звере. 27 марта 1943 года в вечернем сообщении Советского Информбюро было сказано, что снайпер Номоконов истребил двести шестьдесят три фашиста. Вот и получается, что усилиями Семена Даниловича Номоконова численность армии Гитлера почти каждый день уменьшалась на одного солдата. — Цена фашисту — одна пуля, — любит повторять Номоконов. Среди «крестников» Номоконова были не только солдаты. Снайпер особенно терпеливо выслеживал офицеров. Был случай, когда он взял на мушку и сразил какого-то солидного немца, окруженного целой группой офицеров; они пробирались кустарником по лощине, блестели стекла их биноклей. Какой на переднем крае поднялся переполох! Немцы открыли ураганный огонь из всех видов оружия, но Номоконов и его напарник бурят Тагон Санжиев остались невредимы. Захваченный ночью «язык» рассказал, что русский снайпер подстрелил представителя ставки Гитлера. В другой раз Номоконов обнаружил на высотке наблюдательный пункт немцев, они корректировали оттуда огонь. Неподалеку от тропы, которая вела к наблюдательному пункту, он приметил на ничейной земле валун, а перед валуном — кустарник. Всю ночь Номоконов отрывал под валуном окоп, а землю оттаскивал в своем «сидоре» к дальним кустам. Днем два офицера стали добычей снайпера, засевшего под валуном. Третий наблюдатель, хотя он уже не шел по тропе в рост, а полз, тоже не добрался до наблюдательного пункта. Немцам не трудно было догадаться о соседстве искусного снайпера. Они перепахали снарядами все вокруг, смешали кустарник с землей. А Номоконов сидел под валуном в своей благословенной земляной норе. Он вышел из засады следующей ночью, когда наши артиллеристы уже свели свои счеты с немецким НП на высоте. Не всякий отличный стрелок становится снайпером. Одно дело поражать цели на стрельбище или в тире, а другое -вести опасные поединки с вражескими стрелками. Жертвой такого поединка стал земляк Номоконова и его друг Тагон Санжиев. Искусство снайпера требует одновременно смелости и терпения, прямо-таки сверхъестественного терпения, наблюдательности и спокойствия, упорства и сообразительности. Снайпер должен умело решать маленькие тактические задачи. — Предположим, фашисты идут в атаку, — говорит Номоконов, прищурив глаз и попыхивая трубкой. — Фашисты не знают, что мы хорошо укрепили рубеж. В кого должен прежде всего целиться снайпер — в передних или в задних? Я беспомощно пожимаю плечами. — Конечно, в задних, — говорит Номоконов таким тоном, будто ведет занятие в школе снайперов. — Во-первых, фашисты не сразу узнают, что действуют снайперы. Во-вторых, если бить по задним, меньше фашистов уйдет от пуль, когда начнут пятиться обратно… Ну, а если нужно помочь стрелкам отбить атаку? Я не хочу отвечать наугад и вновь пожимаю плечами. Номоконов опять прищуривает левый глаз — то ли от дыма, то ли он мысленно целится в фашистов. — В этом случае нужно в первую очередь бить по передним. А почему? Устроить панику. Пусть любуются, как передние будут валиться! Но тут надо бить с разбором, чтобы не упустить из виду офицеров. Та-ак… Ну, а вот, например, два фашиста вышли из лесу, несут бревно. Они на краю полянки блиндаж строят. Когда огонь открыть? — Как только цель появилась, немедленно. — Ошибка, — строго поправляет меня Номоконов. — Зачем же цель пугать? А вдруг несчастный случай? (Так Номоконов называет промах). Тогда фашисты сразу в лесу спрячутся. Лучше всего открыть огонь, когда они со своим бревном на полдороге. От леса уже ушли, а к блиндажу, за которым можно спрятаться, еще не подошли. — Теперь понятно. — Ну, а какого фашиста следует снять сперва? Номоконов, примирившийся с моей непонятливостью, не оставляет мне времени для ответа и тут же объясняет: — Сперва нужно целить в заднего. А почему? Если снять переднего — тот, кто идет сзади, сразу испугается и может убежать. Лучше пусть тот, кто впереди, подумает, что товарищ сзади споткнулся и уронил бревно… В месяцы обороны долгими часами выслеживал Номоконов фашистов. И подчас нужны были исключительная изобретательность и упорство, чтобы добиться успеха. На одном участке фронта появился злой, глазастый и прилежный немецкий снайпер. Дело дошло до того, что он разбил пулей стекло стереотрубы, хотя ее неплохо замаскировали наши артиллеристы. Обратились к Номоконову за помощью. Он приехал в полк со всем своим снайперским имуществом — две винтовки, запасная каска, уже помятая, исчирканная пулями, большой осколок зеркала. Наутро он начал слежку. Номоконов лежал на огневой позиции, замаскированный так, будто надел на себя не каску с зеленой вуалью, а шапку-невидимку. Когда можно было, он попыхивал своей старенькой трубкой, а когда нельзя — посасывал ее холодный мундштук. Вся трубка была в черных отметинках: Номоконов раскаленной иголкой выжигал на ней точки — по числу убитых фашистов. Трое суток не прекращал Номоконов слежку. Он подозревал, что фашист сидит на чердаке дома, стоящего слева, на краю деревни. Но пока это была только догадка. Номоконов укрылся за камнями, а заряженную винтовку закрепил на бруствере необитаемого окопа. От винтовки, прихваченной для этого случая, он протянул к себе веревку и в подходящий момент дернул за нее. Фашист ответил выстрелом на выстрел. Пуля попала в бруствер, и по облачку пыли Номоконов установил направление ее полета, убедился, что фашист сидит именно на том чердаке. Теперь он уже не спускал с чердака зорких, редко мигающих глаз, не слезящихся ни от усталости, ни от ветра. Глаза его, и без того узкие, тем больше суживаются, чем пристальнее он вглядывается. Вечернее закатное солнце осветило сзади крышу дома, и Номоконов разглядел, что одной планки в дощатой обивке чердака недостает. Он еще раз дернул за веревку, привязанную к винтовке, а когда в щели на чердаке что-то блеснуло — выстрелил сам по черному пятну, подсвеченному сзади солнцем. Фашист, который сидел на стропилах, рухнул вниз. Конец снайперской дуэли видел генерал. Он пригласил Семена Даниловича в гости и, прослышав о его пристрастии к трубкам, подарил ему свою трубку слоновой кости, перехваченную у мундштука золотыми колечками. — Курите, Семен Данилович, на здоровье, — сказал генерал, торжественно вручая трубку. — Курите да почаще давайте прикуривать немцам. Эта трубка прожила у генерала тридцать лет без малого, и провоевал генерал с нею четыре войны. Номоконов очень гордился подарком и даже написал об этом жене Марье Васильевне, сыну Владимиру, восемнадцатилетнему снайперу, который воевал на соседнем фронте, и двум младшим сыновьям. Известность Номоконова быстро росла. Поэт Лебедев-Кумач посвятил ему стихотворение «Какие золотые руки, какие острые глаза!» Где только ни довелось отрывать окопы, маскироваться, высматривать цели и ловить их в оптический прицел Номо-конову! Под Старой Руссой и Выборгом, на рубежах демянского котла и в новгородских лесах, под Белой Церковью и Киевом, в предгорьях Карпат и в Восточной Пруссии. Ему писали начинающие снайперы, его ученики, земляки и совсем незнакомые. Девушки, освобожденные из немецкой неволи, просили отомстить за их страдания, слезы, морщины и седые волосы. Виктор Якушин, горняк из Черемхово, просил земляка отомстить за трех его братьев, погибших на войне. И только письма из далекого дома приходили редко и шли подолгу. 2 сентября 1944 года Номоконов, по обыкновению, охотился. Ему удалось в тот день подстрелить трех офицеров, и взбешенные фашисты открыли минометный огонь по ивняку, где прятался Номоконов. Один осколок просвистел у самого уха и попал в трубку. Номоконов с обломком мундштука, крепко зажатым в зубах, остался невредим. Он долго сокрушался о трубке слоновой кости и никак не мог простить фашистам такой пакости. Он был зол и огорчен так, будто его самого ранили в девятый по счету раз. Семен Данилович вырезал себе из корневища молодого дуба новую трубку и приделал к ней старый мундштук, перехваченный золотыми колечками. С новой, впрочем, давно уже обкуренной, трубкой, словно приклеенной к углу рта, я и увидел впервые Номоконова. Мы уселись на крыльце помещичьего дома. Это было в прусском фольварке с трудно запоминаемым названием, на Земландском полуострове, за Кенигсбергом. — Давно меня писатели из газеты не беспокоили, — мягко усмехнулся Номоконов. — Бывало — отбоя от вопросов не было. А теперь у них заботы поважнее. Теперь танков на каждый полк приходится больше, чем тогда — винтовок с оптикой. Снайперы не в моде… В словах его не было горечи. Низко над островерхой крышей помещичьего дома шли штурмовики. Они держали путь на Гданьск. Номоконов запрокинул голову и сказал: — Даже в небо снайперы поднялись. Вот они летают, воздушные стрелки!.. Он проводил штурмовиков долгим взглядом. Те скрылись из виду, а Номоконов еще долго продолжал смотреть в одну точку и думал о чем-то своем. Я сидел рядом и пытался представить себе всю исполинскую меру труда и подвига, совершенного Семеном Даниловичем Номоконовым. Триста шестьдесят фашистов сразил он за годы войны. Один Номоконов лишил Гитлера двух рот солдат! А кто подсчитает, сколько фашистов уничтожили его ученики? Помянем же добрым словом снайперов, прилежных и наблюдательных, дальнозорких и настороженных, трудолюбивых и беспощадных героев времен обороны на Днепре, Угре, Наре, Ламе, Жиздре, в лесах Подмосковья, Смоленщины и Орловщины! Сколько зорких глаз, прищуренных и широко раскрытых; карих, голубых, серых, зеленоватых, черных, васильковых; юношеских, почти стариковских и девичьих; широко расставленных и раскосых, вглядывалось ежедневно в сторону немецких позиций. Трудно лежать часами не шелохнувшись в снегу, в грязи, сидеть на суку дерева и всматриваться вдаль. Глаз начинает моргать, затекает слезой, дергается веко. Но еще больше устает не тот глаз, которым смотришь, а который зажмурен. Так что иногда этот второй, безработный, глаз даже лучше завязать платком. Это они, всевидящие мстители, запретили фашистам ходить по нашей земле во весь рост, заставили их бегать, опасливо пригнувшись, ползать. — Немец тогда сделался торопкий, боязливый, — вспоминает Номоконов и прищуривается. — Не хотел ждать, пока ты его возьмешь на мушку. Но все равно сотни и сотни фашистов оказывались ежедневно пойманными в перекрестия оптических прицелов, сотни пальцев плавно нажимали на спусковые крючки, и далекие фигурки шлепались на землю — иные суматошно вскинув перед тем руки, иные уже безжизненно. В те дни Родина только накапливала силы для ответного удара, и за надежной спиной солдат, сидящих в глубокой обороне, монтажники собирали танки на уральском новоселье, летчики испытывали новые марки истребителей, на полигонах производили контрольные стрельбы из новой пушки, сталевары варили бронебойную сталь для будущих танков, чертежники, копировщики где-то за Волгой готовили карты для будущего наступления, наносили на эти карты названия немецких городов, фольварков, господских дворов. Я развертываю лист карты, который вмещает в себя Кенигсберг, Фишхаузен, Пиллау и тот фольварк, где мы с Номоконовым встретились. В уголке карты значится: «Составлено в 1942 г. Выпуск — декабрь 1942 г.» — А где вы, Семен Данилович, воевали в декабре 1942 года? Номоконов прищуривается, долго попыхивает трубкой и говорит: — Под Новгородом. Леса там, между прочим, стоящие. Во фронтовые подробности при этом Номоконов не вдается и задумчиво смотрит куда-то на восток. — Соскучился я по настоящему лесу. Все мое здоровье на хвое настояно. А в этих немецких лесах и заболеть недолго. Душу воротит! Каждая тропинка подметена, валежник собран в кучи, деревья все одного роста и стоят по линейке, как солдаты в строю. В таком лесу и зверь жить откажется… Номоконов мечтает как можно скорей добраться до дому и вдосталь поохотиться в тайге вместе с сыновьями. -Трубку в зубы, двухстволку за плечи, патронташ за пояс — и пошел! Никогда еще за последние четыре года дорога на далекую Шилку не представлялась Номоконову такой короткой, хотя никогда прежде он не заезжал так далеко от родных мест. Апрель 1945 года *** ТАБАК СЕМЕНА НОМОКОНОВА В дни Великой Отечественной войны сражались с врагами тысячи и миллионы советских людей. И о многих из них, отличившихся в боях смелостью и отвагой, писали в газетах и журналах, сообщалось в радиопередачах в материалах Советского Информбюро. Среди них немало таких героев, которые удостаивались чести быть прославленными со стороны известных и крупных тогда поэтов и писателей страны. И знаете, одним из таких являлся Семен Данилович Номоконов, знаменитый снайпер Северо-Западного фронта, великий сын эвенкийского народа. О нем вдохновенно писали свои поэтические произведения и Сергей Михалков, и Михаил Матусовский, и Василий Лебедев-Кумач. Об этом легендарном фронтовике, таежном следопыте написана Сергеем Михайловичем Зарубиным книга «Трубка снайпера». Семен Данилович — удивительная во многих отношениях личность. И по судьбе своей — сложным жизненным перипетиям, и по мудрости. Он родился в 1900 году в забайкальском селении Делюн Читинской области в семье оленевода, охотника и следопыта Данилы Ивановича Номоконова. С сызмальства полюбил тайгу, ее деревья, растения, воздух, птиц и зверей. И рано научился охотиться, быть наблюдательным, ориентироваться в местности днем и ночью, умел, как музыкант, слушать звуки леса, шорохи, издаваемые самыми малюсенькими обитателями тайги. Это была большая и нужная в жизни наука. Но Семен не учился грамоте (школы тогда в родных местах не было), остался бы, в сущности, темным человеком. Спасибо Советской власти открылись школы по ликвидации неграмотности, и молодой эвенк стал мало-мальски грамотным, немного научился русскому языку, хорошо освоил бурятский язык. Во всем тогда чувствовался дух времени – проводилась органами местной власти большая культурно-просветительная работа, и Номоконов заметно рос в идейном и политическом отношении. Труден, тернист и, наверное, случаен путь забайкальского эвенка к делу, которому он был приучен с малых лет. Он, все еще санитар, выносивший с поля боя раненых и убитых, а затем плотник, сапер, рядовой солдат 34-й армии попал в снайперский взвод 529-го полка 163-й стрелковой дивизии. Во взвод, которым командовал сибиряк, лейтенант Иван Васильевич Репин, толковый и бесстрашный офицер (позже — полковник Герой Советского Союза). Проверили стрелка на меткость в стрельбе, что называется, «на сто рядов»: и с лежащего, и стоячего положений, даже — по воздушной цели брошенную высоко вверх железную банку и т.д.. Результаты попадания в цель Номоконовым были, по оценкам наблюдавших товарищей, блестящими. Это было на Северо- Западном фронте, в районе высот Валдая, Старой Руссы. В снайперском взводе, как в хорошей, нормально работающей школе или в военной академии, проводилась боевая учеба красноармейцев и младших командиров под девизом: «мужество рождается в борьбе; без отваги нет победы». Занятия проводились регулярно и организованно. Изучали не только опыт лучших, сверхметких стрелков, но и ошибки и недостатки, допущенные товарищами в проведении тех или иных боевых операций. Их разбор всегда носил поучительный характер. Мало этого. На занятиях рассматривались вопросы тактики в военном деле, теории стрельбы с учетом того или иного расстояния, состояния погоды, силы и направления ветров, наличия влаги в районе боевых действий. Это — целая наука, полезная и необходимая снайперу, как хлеб насущный. Часто выступал на занятиях Семен Данилович, командир отделения снайперов, рассказывал о жизни эвенков-охотников, их действиях в тех или иных случаях в тайге, мудрости лесных жителей, их неписаных законах. Большое внимание уделялось рассказу о повадках хищных зверей, их поведении, а также реакции разных птиц, особенно ворон при встречах с человеком — в различной обстановке. Надо отдать должное автору книги «Трубка снайпера» — он досконально изучил жизнь эвенков охотников, их обычаи и правы, каждодневное занятие, этнографические детали, поэтическую культуру. Описывая действия снайпера на фронте, Сергей Зарубин умело их связывает с показом его мировоззрения, жизненных понятий, психологии, наблюдательности. От страницы к странице последовательно и ярко раскрываются мужество, находчивость, стойкость Семена Номоконова, рисуется запоминающийся образ простого, но мудрого человека из глубинки. С каждым днем растет мастерство снайпера, увеличивается число уничтоженных им фашистов. Подобно Дерсу Узале, всемирно известному нанайцу, Семен Номоконов знал тайгу, как свои пять пальцев, жизнь и повадки зверей, диких животных, «нравы» и капризы погоды… Точно также, с удивительным проникновением он изучал поведение немцев на фронте, их фанатическую дисциплинированность, психологию, высокомерие и зазнайство. Семен мог безошибочно определить, как и куда будут двигаться гитлеровцы при тех или иных боевых обстоятельствах. Тут он напоминал сказочного волшебника. Мудрость и гибкость ума эвенка были поразительны… Неслучайно Номоконова не на шутку называли шаманом. Случилось так, что 25 октября 1941 года в 14 часов .. минут Номоконов в шестнадцатом квадрате пулей в голову сразил немецкого генерала, который инспектировал войска на переднем крае. В эти же дни наши взяли в плен гитлеровского офицера. По случаю гибели своего генерала он сказал: «…на этом участке у русских работает снайпер-тунгус хитрый, как старый лисовин и жестокий как Чингисхан. Знают немцы, что его фамилия Номоконов. Известно им, что этот снайпер курит «трубку смерти»… (цит. по кн. «Трубка снайпера», с. 125). Что ж, это говорит о многом. Если враги знают по фамилии рядового советского солдата — снайпера, то это свидетельствует только о его равнозначности выдающейся особенности доблестно сражающейся армии. И оценка его противником знаменательна выше высшего. И это не только командир снайперского взвода лейтенант Репин в беседах с Семеном Даниловичем сообщает и о таких показаниях пленного: немецкий офицер сказал, что «за головой темного шамана», который и ночами, как призрак бродит в долине и оставляет на снегу звериный след, охотятся лучшие стрелки и разведчики. Особо метких солдат посылают гитлеровцы в ваш квадрат. В первую ночь после рождества немецкие разведчики напали на ваш след, долго шли по нему, но наткнулись на огонь. Сейчас охота (на Номоконова, — Р.Ш.) продолжается»…
Вдумаемся — какое мужественное дело при трудных условиях войны совершено одним лишь человеком, сколько бы бед, горя и зла принесли бы еще эти изверги германской земли. С каждым днем и месяцем росло снайперское мастерство Семена Номоконова, и с каждым разом ширилась на фронте его слава. Путь Семена Номоконова, участвовавшего в боях на различных фронтах войны с первых и до последних ее дней, не был усеян только розами. Давали знать себе и их шипы. Смерть витала вокруг и над его головой — «более двадцати раз, — пишет Сергей Зарубин, — резали пули врагов его маскировку, телогрейку и гимнастерку, оторвали однажды каблук на ботинке» (кн. «Трубка снайпера», с. 157-158), восемь раз ранен и дважды контужен… Не раз его считали погибшим, умершим от тяжелых ран. Но оказался живучим, воскресал назло всем чертям. После лечения в санбатах и госпиталях снова и снова возвращался в строй, на передовую линию огня. Поистине бессмертный человек и выдающийся солдат России, волевой и несгибаемый. В нем был отчетливо сосредоточен и давал себя знать, словно бьющийся из-под земли родник чистейшей воды ар- шана, громадный народный талант человека — могучий дар его народа. Человек, поднявшийся при беде отчизны с оружием в руках, стал грозной силой и непобедимым бойцом за правое дело. Сергей Зарубин рисует довольно яркий портрет героя-самородка, уничтожившего 360 гитлеровцев на Западе и 7 японских самураев на Востоке. Считайте, что Семен один на войне сработал за целый батальон или стрелковый полк советской Армии. Вот сила и слава зверобоя Забайкалья. Номоконов был награжден орденом Ленина, орденом Красного Знамени, двумя орденами Красной Звезды, медалями. Награды для рядового солдата и старшины, безусловно, большие — почетные, высокие. После войны, в 1960 году в честь шестидесятилетия со дня рождения Семену Даниловичу Номоконову присвоено звание «Почетный солдат Забайкальского военного округа». Думается, что Семену Номоконову рано или поздно надо по достоинству поставить памятник из лучшего мрамора в центре его родной земли. Семен Номоконов — любимец и герой не только эвенкийского, но и всех народов великой российской державы. Было бы разумно переиздать книгу Сергея Зарубина «Трубка снайпера», которая давным-давно стала библиографической редкостью, и не потеряла значения до сей поры. Источник http://fond-tatiana.ru/ludi_050 Поделиться ссылкой:etnic.ru Снайпер Семён Номоконов по прозвищу "Сибирский шаман" Он мастер снайперской науки, Фашистской нечисти гроза, Какие золотые руки. Какие острые глаза! Эти строки Лебедева-Кумача посвящены тунгусу Семену Даниловичу Номоконову. Чем заслужил такое внимание таёжный охотник, тунгус из poда шилкинских хамниганов? В переводе на русский хамниган - значит "лесной человек". Так и записано было в документах у Номоконова: тунгус из рода хамниганов. Родился он в селе Нижний Стан, спрятавшемся в лесах Забайкальского края. С малых лет Семён вместе с отцом бродил по таёжным тропам. В 7 лет взял в руки охотничье ружьё и учился искусству следопыта - охотника, набирался знаний, навыков и опыта нелёгкого "лесного" дела. В 10 годков Семён стал заправским охотником, имел прозвище "Глаз коршуна", и на ярмарках самостоятельно сбывал свои охотничьи трофеи: зайчатину, шкурки белок, соболя, мясо изюбра, сохатого, кабана. Тогда же впервые столкнулся с несправедливостью. Он привёз на ярмарку свою первую большую добычу - более 200 зайцев, которых поймал на петлю. Русский купец забрал сразу всех - по 2 копейки за каждого. А на другой день уже сам продавал зайцев, но брал по 5 копеек за каждую тушку. Жил Номоконов, как и все тогда тунгусы, совсем худо и бедно. После 1917 в улус пришла новая жизнь. Знатным охотником скоро сделался Семён Номоконов. В 19 лет женился. Вскоре в его семье один за другим появились на свет 5 сыновей и дочь, но однажды придя с промысла, он узнает страшную весть. Дочь, 4 сыновей и жену унесла в могилу скарлатина. Чудом остался в живых самый младший из сыновей - Володька. В 32 года впервые взял он в руки букварь и вместе с сыном Владимиром стал учиться читать. Когда началась война, ровеснику века С. Д. Номоконову шёл 41-й год, но он в числе первых ушёл защищать Родину: "Если не остановить фашистов - большое горе придет в тайгу". Сразу же попал на Калининский фронт. Первое время никогда не служивший в армии тунгус из рода шилкинских хамниганов доставлял командирам своей нерасторопностью, любовью покурить трубку, посидеть, помечтать немало хлопот и был у них, так сказать, на "подхвате" - хлеборезом на полевой кухне, помощником начальника вещевого склада, членом похоронной команды, сапёром. Во время бомбёжки, получив ранение, попал в госпиталь. После излечения был оставлен здесь же и мастерил костыли для раненых, но вскоре его перевели в санитары. Только благодаря случайности санитар 348-го стрелкового полка рядовой С. Д. Номоконов стал снайпером. Это было в один из осенних дней 1941 года. Подобрав очередного раненого, он увидел, как немец целится в их сторону. Номоконов мгновенно вскинул винтовку и выстрелил, притом метко. Вечером в части только и было разговоров о метком выстреле санитара. Его зачислили в снайперский взвод. Так начался путь снайпера-забайкальца. Его личным оружием была трёхлинейная винтовка Мосина даже без оптического прицела. Винтовка с оптическим прицелом у снайпера появилась только зимой 1942 года и прошла с ним до Победы! Когда санитара Номоконова определили в снайперский взвод, он, собрав свои немудрёные солдатские пожитки, перенёс их в блиндаж, где жили снайперы, начал знакомиться с новыми боевыми друзьями и... встретил земляка бурята Тогона Санжиева, с которым познакомился ещё в далеком от фронта селе Агинское на курсах всеобуча. Как-то раз вызвал Номоконова командир полка: - На участке 5-й роты засел немецкий снайпер. Трёх наших солдат убил. Надо сделать так, чтобы потерь больше не было. Номоконов вышел на "охоту" с Тогоном, на боевом счету которого было уже 186 уничтоженных гитлеровцев. Недалеко от передовой нашли разрушенный блиндаж и всю ночь вычерпывали из него воду. Под утро, устроившись поудобнее, стали ждать появление немца. Вдруг Санжиев выстрелил. Номоконов удивился несдержанности товарища. - Ползут там, двое, - пояснил тот. Это были его последние слова. Немецкий снайпер заметил засаду и с первого выстрела поразил его в голову. Мастера своего дела были не только по эту сторону линии фронта... Номоконов поклялся мстить за гибель боевого друга и земляка Тогона Санжиева. Он объявил фашистам "дайн-тулугуй" - беспощадную войну! Несколько дней охотился Номоконов за вражеским снайпером и всё-таки выследил, перехитрил его, отомстил за смерть своего товарища. В его "Памятной книжке снайпера" появилась краткая запись "Убит немецкий снайпер". Есть у забайкальских охотников обычай: каждого убитого зверя обозначать отметкой на ружье. Фашисты - те же звери, но в людском облике. После боя Номоконов часто раскалял на огне проволоку и ставил на своей трубке точку или крестик. Каждая точка - убитый фашистский солдат, а крестик - офицер. Почему эти знаки сделаны на трубке? "На казённой винтовке нельзя отметки ставить, - отвечает Семён Данилович. - Скажут - портишь. Да и заменить её могут, а война кончилась - сдал её. Трубка же всегда со мной". Это случилось зимой под Валдаем. Семён тогда затаился на "нейтралке". Уже давно он приметил подозрительную группу офицеров высоких чинов. И мог бы сразить не одного из них, но охотничье чутьё подсказывало ему, что тут может появиться цель поважнее. Стал выжидать. Не обманулся, как в воду глядел. Вскоре из блиндажа вышел поджарый немец в шинели с меховым воротником. Потому, как вокруг него все подобострастно засуетились, Номоконов понял, что это важная птица. Прицелился и выстрелил. Фашист повалился на снег. Позже плененные немцы показали, что это был генерал, инспектор из Берлина, специально приезжавший на фронт с целью рекогносцировки и тщательно знакомившийся с положением дел на всём протяжении советско-германского фронта. Он должен был составить подробный отчёт об увиденном и сделать доклад в ставке Гитлера в Восточной Пруссии. Эти же пленные показали, что о Номоконове у них в окопах хорошо известно и прозвали его "сибирским шаманом". За его голову назначена большая премия. Выходил он на позицию с верёвочками, со шнурками, с рогатульками, с осколками зеркал. На ноги плёл из конского волоса хитрую обувку, которую называл "бродни". Они помогали Сёмену бесшумно передвигаться по лесу. Никто не мог превзойти его в маскировке, а тем более в хитростях при охоте на фашистов. Зеркальцами он дразнил их и выманивал на выстрел, а верёвочками подёргивал каски, надетые на палки. Как-то довелось ему в течение нескольких дней выслеживать фашистского снайпера. Долго они с Номоконовым не могли одолеть друг друга. Опытный попался враг. В пустовавшем неподалеку окопчике закрепил Номоконов винтовку, к спусковому крючку которой протянул из своего окопа шнурок. На 2-е сутки в одном из уцелевших домов, из чердачного окна, заметил Семён подозрительно шевельнувшуюся доску, а затем еле-еле обозначившуюся узкую щель. Решил проверить свою догадку. Под утро снова пробрался в соседний окопчик, направил винтовку на подозрительную доску на чердаке и закрепил её, проверив шнурок, а сам вернулся в свой окопчик к винтовке. Ждать пришлось не долго. Шевельнулась доска, слегка отошла в сторону. Номоконов увидел узкую щель и осторожно потянул за шнурок. В ту же секунду услышал из окопчика выстрел. Но прицел своей винтовки уже направил на щель, откуда прогремел ответный выстрел. Да, враг был там, на чердаке, и Семён, недолго думая, плавно нажал на спусковой крючок. Больше фашистский снайпер не появлялся. Об этом случае узнал командующий фронтом и прислал в подарок отважному снайперу курительную трубку из слоновой кости. Пригодилась трубка. Семён на ней продолжал свой счёт уничтоженным фашистам. Но вскоре остался от трубки один лишь сколотый мундштук. Случилось это когда фашисты обнаружили район, из которого работал снайпер, и обстреляли его из миномётов. Осколки мины ранили Семена в лицо, а один из них расколол трубку... В стремлении "завалить" ставшего грозой немцев "сибирского шамана" противник использовал свои лучшие силы, но... Номоконов был "заколдован"! Один раз против него выставили женщину-снайпера. После выстрела, поставившего точку в этом изнурительном поединке, он как обычно пробрался ползком к тому месту, где лежал поверженный враг, и с удивлением увидел, что перед ним, уткнувшись головой в траву, лежит молодая женщина в пятнистом маскировочном комбинезоне. На длинных светлых волосах запеклась кровь. Потеряв надежду в очной дуэли "уложить" шамана-сибиряка, враги через громкоговоритель предлагали ему перейти на их сторону, обещали огромные суммы в дойчмарках, райскую жизнь в рейхе, роскошные виллы, машины и даже красивых женщин, но после очередной удачной охоты "сибирского шамана" на его голову опять лилась злобная брань, бессильные угрозы наконец-то с ним рассчитаться. Закончил С. Д. Номоконов свой боевой путь у отрогов Большого Хингана со справкой командира 221-й Мариупольской, Хинганской Краснознамённой ордена Суворова стрелковой дивизии генерал - майора В. Н. Кушнаренко: "В августе 1945 года, действуя на Забайкальском фронте, снайпер С. Д. Номоконов уничтожил 8 солдат и офицеров Квантунской армии. Приказом командующего фронтом, С. Д. Номоконову, как таёжному охотнику, выделены в подарок именная снайперская винтовка № 24638, бинокль и лошадь. Просьба разрешить герою войны беспрепятственный переезд через границу". Итоговая надпись в книжке снайпера гласит: "По подтверждённым данным С. Д. Номоконов истребил за годы войны 360 гитлеровских солдат и офицеров. Начальник штаба 695-го стрелкового полка капитан Болдырев." Многие удивляются и спрашивают, почему С. Д. Номоконов, истребивший столько врагов, не удостоен высокого звания Героя Советского Союза? Семён Данилович в годы войны служил в составе 5 фронтов, 2 дивизий, 6 полков, о чём есть записи в его военном билете. Постоянно менявшимся командирам и начальникам было не до этого. Подумаешь, какой-то снайпер-тунгус. Номоконов получил в поединках 9 ранений, 2 контузии, лежал в медсанбатах и госпиталях. Скромнейший и очень добрый по натуре, он после лечения ехал туда, куда приказывали. Его товарищи становились офицерами, получали звания, другие назначения, а он, как и прежде, продолжал свою "охоту"... Ради жизни на земле храбро сражались с врагом Советские воины. Никто из них не стучал себя в грудь, требуя ордена и медали. Получали то, что давало командование. А им, как говорится, было виднее, хотя, чего греха таить, была разнарядка, нормы награждаемых по частям, да ещё и "личные соображения" начальства... Семён Данилович был доволен своими боевыми наградами: орденами Ленина, Красного Знамени, двумя Красной Звезды, медалями, среди которых "За боевые заслуги", но самой дорогой наградой стало для него присвоение в 1960 году приказом командующего войсками ЗабВО генерал-полковника Г. Крейзера звания "Почётный солдат Забайкальского военного округа", чем он очень гордился. После возвращения с войны домой С. Д. Номоконов не сидел без дела, почивая на лаврах фронтовых. Он вернулся к своей прежней профессии - плотничал в Дорстрое, летом работал бригадиром строительной бригады. Большой и дружной была его семья. Вторая жена красавица Марфа Васильевна родила ему 6 сыновей и 2 дочерей. Сын от первой жены - Володя в годы войны работал в колхозе, занимался охотой. В конце 1944 года его забрали в армию, и он попал на фронт. Как и отец, воевал снайпером. На его боевом счету 56 уничтоженных врагов. Был ранен, дошёл до Берлина. Награждён орденом Красной Звезды, медалями "За отвагу", "За боевое заслуги". По призыву партии Семён Данилович, хоть он и не был членом КПСС, пошёл на работу в сельское хозяйство и работал плотником в сельхозартели "Родина" Шилкинского района. Работал добросовестно, надёжно. В 1972 году в семье снайпера-фронтовика было 9 детей и 13 внуков. Все сыновья служили в армии. К примеру, Прокопий - на флоте, Михаил был разведчиком, Иван - танкистом, Василий - военным строитель. 15 июля 1973 года Почётного солдата ЗабВО, знаменитого фронтового снайпера - забайкальца не стало. Впервые о Номоконове рассказала газета Северо-Западного фронта "За Родину" в декабре 1941 года. В заметке сообщалось, что бывший забайкальский охотник Семён Номоконов имеет на своём счету 76 уничтоженных гитлеровцев, в том числе одного генерала. Весной 1942 года эта же газета написала, что на счету снайпера - 106 вражеских жизней. А 28 марта 1943 года Совинформбюро сообщало, что Номоконов истребил уже 263 фашиста. О боевом пути, подвигах С. Д. Номоконова фронтовой корреспондент Евгений Воробьёв в апреле 1945 года написал статью "Трубка снайпера". Уже после войны забайкальский писатель Сергей Михайлович Зарубин написал книгу с аналогичным названием. Снайперская винтовка № 24638, вместе с книгой, ныне экспонируется в музее истории войск ордена Ленина Сибирского военного округа, где есть уголок, посвящённый С. Д. Номоконову. В степной Аге не забывают прославленных снайперов - земляков С. Д. Номоконова и Т. Санжиева, память их свято чтут, подвиги помнят. В Феврале 1990 года Агинский районный комитет ДОСААФ впервые провёл районные соревнования по пулевой стрельбе из винтовки ТОЗ-8, посвящённые памяти снайпера Тогона Санжиева. А ко Дню Победы были проведены окружные соревнования по пулевой стрельбе на призы снайпера Семёна Номоконова. mikhaelkatz.livejournal.com Годовое Общее собрание Членов Партнерства18 июля 2011 г. 18 июля 2011 г. состоялось годовое Общее собрание Членов Некоммерческого партнерства «Сообщество покупателей рынков электроэнергии». Избран новый Наблюдательный совет Партнерства, в состав которого вошли:
Директором Партнерства избран Дмитрий Говоров. Участники собрания НП «Сообщество покупателей рынков электроэнергии» утвердили годовой отчет Партнерства за 2010 год и приоритетные направления деятельности Партнерства на 2011 – 2012 гг. www.np-ace.ru Номоконов Семён Данилович - снайпер Великой Отечественной войныЯ плотник. Сибиряк.3 ноября 1942 года в газете Северо - Западного фронта "За Родину" известный поэт Михаил Матусовский посвятил снайперу - забайкальцу следующие строки:
До войны профессия у Семёна Номоконова была самая что ни на есть мирная: плотничал, строил людям жильё в таёжном забайкальском селе Нижний Стан Шилкинского района, где в 1928 году была организована охотничья коммуна "Заря новой жизни", и бывшие охотники - кочевники переходили к оседлой жизни, и вместо чумов членам коммуны стали строить деревянные дома. Работы плотникам хватало... С малых лет Семён вместе с отцом ( в ту пору дети малых народов, к которым относилось небольшое древнее тунгусское племя хамниганов, не обучались в школе ) бродил по таёжным тропам. В 7 лет взял в руки охотничье ружьё и учился искусству следопыта - охотника, набирался знаний, навыков и опыта нелёгкого "лесного" дела. В 10 годков Семён стал заправским охотником и на ярмарках самостоятельно сбывал свои охотничьи трофеи: зайчатину, шкурки белок, соболя, мясо изюбра, сохатого, кабана. Тогда же впервые столкнулся с несправедливостью. Он привёз на ярмарку свою первую большую добычу - более 200 зайцев, которых поймал на петлю. Русский купец забрал сразу всех - по 2 копейки за каждого. А на другой день уже сам продавал зайцев, но брал по 5 копеек за каждую тушку. К зрелости Семён стал одним из опытных охотников коммуны. В 19 лет женился. Вскоре в его семье один за другим появились на свет 5 сыновей и дочь, но однажды придя с промысла, он узнает страшную весть. Дочь, 4 сыновей и жену унесла в могилу скарлатина. Чудом остался в живых самый младший из сыновей - Володька. Жизнь продолжалась... Семён оставил охотничье ремесло, построил дом и начал новую жизнь... Как Номоконов стал снайпером ?Когда началась война, ровеснику века С. Д. Номоконову шёл 41-й год, но он в числе первых ушёл защищать Родину и сразу же попал на Калининский фронт. Первое время никогда не служивший в армии тунгус из рода шилкинских хамниганов доставлял командирам своей нерасторопностью, любовью покурить трубку, посидеть, помечтать немало хлопот и был у них, так сказать, на "подхвате" - хлеборезом на полевой кухне, помощником начальника вещевого склада, членом похоронной команды, сапёром. Во время бомбёжки, получив ранение, попал в госпиталь. После излечения был оставлен здесь же и мастерил костыли для раненых, но вскоре его перевели в санитары. ...Только благодаря случайности санитар 348-го стрелкового полка рядовой С. Д. Номоконов стал снайпером. ...Это было в один из осенних дней 1941 года. Подобрав очередного раненого, он увидел, как немец целится в их сторону. Номоконов мгновенно вскинул винтовку и выстрелил, притом метко. Вечером в части только и было разговоров о метком выстреле санитара. Его зачислили в снайперский взвод. Так начался путь снайпера - забайкальца. Впервые о Номоконове рассказала газета Северо - Западного фронта "За Родину" в декабре 1941 года. В заметке сообщалось, что бывший забайкальский охотник Семён Номоконов имеет на своём счету 76 уничтоженных гитлеровцев, в том числе одного генерала. Весной 1942 года эта же газета написала, что на счету снайпера - 106 вражеских жизней. А 28 иарта 1943 года Совинформбюро сообщало, что Номоконов истребил уже 263 фашиста. Итоговая надпись в книжке снайпера гласит: "По подтверждённым данным С. Д. Номоконов истребил за годы войны 360 гитлеровских солдат и офицеров. Начальник штаба 695-го стрелкового полка капитан Болдырев." Свой особый, таёжный, счёт...Многие удивляются и спрашивают, почему С. Д. Номоконов, истребивший столько врагов, не удостоен высокого звания Героя Советского Союза ? Семён Данилович в годы войны служил в составе 5 фронтов, 2 дивизий, 6 полков, о чём есть записи в его военном билете. Постоянно менявшимся командирам и начальникам не было дела до какого-то снайпера - тунгуса. Номоконов получил в поединках 9 ранений, лежал в медсанбатах и госпиталях. Скромнейший и очень добрый по натуре, он после лечения ехал туда, куда приказывали. Его товарищи становились офицерами, получали звания, другие назначения, а он, как и прежде, продолжал свою "охоту"... Его фронтовые друзья обратили внимание на одну странную привычку Номоконова. Каждый раз, возвращаясь с передовой, он садился у фронтовой печурки и накалял докрасна кусок проволоки, а затем на своей курительной трубке выжигал замысловатые знаки - точки и крестики. Вскоре они узнали от Семёна, что точка - это убитый вражеский солдат, а крестик - офицер. Охота... Дуэль...Это случилось зимой под Валдаем. Семён тогда затаился на "нейтралке". Уже давно он приметил подозрительную группу офицеров высоких чинов. И мог бы сразить не одного из них, но охотничье чутьё подсказывало ему, что тут может появиться цель поважнее. Стал выжидать. Не обманулся, как в воду глядел. Вскоре из блиндажа вышел поджарый немец в шинели с меховым воротником. Потому, как вокруг него все подобострастно засуетились, Номоконов понял, что это важная птица. Прицелился и выстрелил. Фашист повалился на снег. Позже плененные немцы показали, что это был генерал, инспектор из Берлина, специально приезжавший на фронт с целью рекогносцировки и тщательно знакомившийся с положением дел на всём протяжении советско - германского фронта. Он должен был составить подробный отчёт об увиденном и сделать доклад в ставке Гитлера в Восточной Пруссии. Эти же пленные показали, что о Номоконове у них в окопах хорошо известно и прозвали его "сибирским шаманом". За его голову назначена большая премия. Выходил он на позицию с верёвочками, со шнурками, с рогатульками, с осколками зеркал. На ноги плёл из конского волоса хитрую обувку, которую называл "бродни". Они помогали Сёмену бесшумно передвигаться по лесу. Никто не мог превзойти его в маскировке, а тем более в хитростях при охоте на фашистов. Зеркальцами он дразнил их и выманивал на выстрел, а верёвочками подёргивал каски, надетые на палки. Как - то довелось ему в течение нескольких дней выслеживать фашистского снайпера. Долго они с Номоконовым не могли одолеть друг друга. Опытный попался враг. В пустовавшем неподалеку окопчике закрепил Номоконов винтовку, к спусковому крючку которой протянул из своего окопа шнурок. На 2-е сутки в одном из уцелевших домов, из чердачного окна, заметил Семён подозрительно шевельнувшуюся доску, а затем еле - еле обозначившуюся узкую щель. Решил проверить свою догадку. Под утро снова пробрался в соседний окопчик, направил винтовку на подозрительную доску на чердаке и закрепил её, проверив шнурок, а сам вернулся в свой окопчик к винтовке. Ждать пришлось не долго. Шевельнулась доска, слегка отошла в сторону. Номоконов увидел узкую щель и осторожно потянул за шнурок. В ту же секунду услышал из окопчика выстрел. Но прицел своей винтовки уже направил на щель, откуда прогремел ответный выстрел. Да, враг был там, на чердаке, и Семён, недолго думая, плавно нажал на спусковой крючок. Больше фашистский снайпер не появлялся. Об этом случае узнал командующий фронтом и прислал в подарок отважному снайперу курительную трубку из слоновой кости. Пригодилась трубка. Семён на ней продолжал свой счёт уничтоженным фашистам. Но вскоре остался от трубки один лишь сколотый мундштук. Случилось это в сентябре 1944 года, когда фашисты обнаружили район, из которого работал снайпер, и обстреляли его из миномётов. Осколки мины ранили Семена в лицо, а один из них расколол трубку... В стремлении "завалить" ставшего грозой немцев "сибирского шамана" противник использовал свои лучшие силы, но увы... Номоконов был "заколдован". Один раз против него выставили женщину - снайпера. После выстрела, поставившего точку в этом изнурительном поединке, он как обычно пробрался ползком к тому месту, где лежал поверженный враг, и с удивлением увидел, что перед ним, уткнувшись головой в траву, лежит молодая женщина в пятнистом маскировочном комбинезоне. На длинных светлых волосах запеклась кровь. Потеряв надежду в очной дуэли "уложить" шамана - сибиряка, враги через громкоговоритель предлагали ему перейти на их сторону, обещали марки, райскую жизнь в рейхе, роскошные виллы, машины и даже красивых женщин, но после очередной удачной охоты "сибирского шамана" на его голову опять лилась злобная брань, бессильные угрозы наконец-то с ним рассчитаться. Друзья - земляки.Когда санитара Номоконова определили в снайперский взвод, он, собрав свои немудрёные солдатские пожитки, перенёс их в блиндаж, где жили снайперы, начал знакомиться с новыми боевыми друзьями и... встретил земляка бурята Тогона Санжиева, с которым познакомился ещё в далеком от фронта селе Агинское на курсах всеобуча. Санжиев, от природы меткий стрелок, после призыва в ряды Красной Армии сразу не попал в снайперы, но за неделю фронтовой жизни уничтожил более 20 немецко - фашистских захватчиков. В первую ночь встречи земляки не сомкнули глаз. Всё вспоминали и вспоминали свой родной край - Забайкалье... Тогон и Семён быстро сдружились, были неразлучны, вместе выходили на "охоту" на фашистского зверя. Иногда так увлекались соревнованием, что за одну "ходку" при благоприятных обстоятельствах "укладывали" вечным сном более десятка немцев. ...Как - то раз вызвал Номоконова командир полка: - На участке 5-й роты засел немецкий снайпер. Трёх наших солдат убил. Надо сделать так, чтобы потерь больше не было. Номоконов вышел на "охоту" с Тогоном, на боевом счету которого было 186 уничтоженных гитлеровцев. Недалеко от передовой нашли разрушенный блиндаж и всю ночь вычерпывали из него воду. Под утро, устроившись поудобнее, стали ждать появление немца. Вдруг Санжиев выстрелил. Номоконов удивился несдержанности товарища. - Ползут там, двое, - пояснил тот. Это были его последние слова. Немецкий снайпер заметил засаду и с первого выстрела поразил его в голову. Мастера своего дела были не только по эту сторону линии фронта. Несколько дней охотился Номоконов за вражеским снайпером и всё - таки выследил, перехитрил его, отомстил за смерть своего товарища. В его "Памятной книжке снайпера" появилась краткая запись "Убит немецкий снайпер". Но для Номоконова засада завершилась не совсем удачно. Рядом с ним разорвалась мина, и осколками разбило его любимую трубку. Вечером генерал вручил Семёну Даниловичу орден Красной Звезды и подарил собственную трубку... Номоконов поклялся беспощадно мстить за гибель боевого друга - земляка Тогона Санжиева. Побывавший на Северо - Западном фронте известный поэт Сергей Михалков, узнав о боевой дружбе земляков - забайкальцев, гибели Тогона Санжиева, долго беседовал с Семёном Даниловичем, а потом написал поэму "Друзья", увидевшую свет летом 1944 года. В то время на этом фронте, большая часть которого занята болотистой местностью, разворачивалось снайперское движение. Снайперы здесь очень ценились. Они не только уничтожали живую силу врага, но и производили на противника эффект дезорганизации, наводили страх, деморализовывали немецких солдат и офицеров. Не ради славы..., но на белом коне.Ради жизни на земле храбро сражались с врагом воины - забайкальцы. Никто из них не стучал себя в грудь, требуя ордена и медали. Получали то, что давало командование. А им, как говорится, было виднее, хотя, чего греха таить, была разнарядка, нормы награждаемых, по частям и по идеологическим соображениям... Семён Данилович был доволен своими боевыми наградами: орденами Ленина, Красного Знамени, двумя Красной Звезды, медалями, среди которых "За боевые заслуги", но самой дорогой наградой стало для него присвоение в 1960 году приказом командующего войсками ЗабВО генерал - полковника Г. Крейзера звания "Почётный солдат Забайкальского военного округа", чем он очень гордился. Немало было в его фронтовой жизни и биографии памятных эпизодов, а переполненный воинами зал окружного Дома офицеров, чеканные слова приказа командующего ЗабВО, крепкое рукопожатие и сердечный поцелуй он запомнил на всю жизнь. Это была самая высокая награда за то, что он метко разил врага под Старой Руссой, Киевом, Белой Церковью, в Белоруссии, в предгорьях Карпат, в Восточной Пруссии, при освобождении Венгрии. Закончил С. Д. Номоконов свой боевой путь у отрогов Большого Хингана со справкой командира 221-й Мариупольской, Хинганской Краснознамённой ордена Суворова стрелковой дивизии генерал - майора В. Н. Кушнаренко: "В августе 1945 года, действуя на Забайкальском фронте, снайпер С. Д. Номоконов уничтожил 8 солдат и офицеров Квантунской армии. Приказом командующего фронтом, С. Д. Номоконову, как таёжному охотнику, выделены в подарок именная снайперская винтовка № 24638, бинокль и лошадь. Просьба разрешить герою войны беспрепятственный переезд через границу". Семья.После возвращения с войны домой С. Д. Номоконов не сидел без дела, почивая на лаврах фронтовых. Он вернулся к своей прежней профессии - плотничал в Дорстрое, летом работал бригадиром строительной бригады. Большой и дружной была его семья. Вторая жена красавица Марфа Васильевна родила ему 6 сыновей и 2 дочерей. "Сын от первой жены - Володя в годы войны работал в колхозе, занимался охотой, помогал Марфе Васильевне растить и поднимать братишек и сестрёнок. В конце 1944 года его забрали в армию, и он попал на фронт. Как и отец, воевал снайпером. На его боевом счету 56 уничтоженных врагов. Был ранен, дошёл до Берлина. Награждён орденом Красной Звезды, медалями "За отвагу", "За боевое заслуги", - рассказывает друг детства Прокопия Номоконова, бывший детдомовец и сын полка 76-летний забайкальский краевед Николай Иванович Батурин. По призыву партии Семён Данилович, хоть он и не был членом КПСС, пошёл на работу в сельское хозяйство и работал плотником в сельхозартели "Родина" Шилкинского района. Работал добросовестно, надёжно. В середине 1960-х годов с семьёй переехал в село Зугалай Могойтуйского района Агинского Бурятского автономного округа и также работал в колхозной строительной бригаде. В 1972 году в семье снайпера - фронтовика было 9 детей и 13 внуков. Все сыновья служили в армии. К примеру, Прокопий - на флоте, Михаил был разведчиком, Иван - танкистом, Василий - военным строителем... Сейчас, конечно, ещё более разрослось семейное древо Номоконовых. Как бы был счастлив сейчас Семён Данилович, но, к сожалению, 15 июля 1973 года почётного солдата ЗабВО, знаменитого фронтового снайпера - забайкальца не стало. Память.О боевом пути, подвигах С. Д. Номоконова фронтовой корреспондент Евгений Воробьёв в апреле 1945 года написал статью "Трубка снайпера". Уже после войны забайкальский писатель Сергей Михайлович Зарубин написал книгу с аналогичным названием. Снайперская винтовка № 24638, вместе с книгой, ныне экспонируется в музее истории войск ордена Ленина Сибирского военного округа, где есть уголок, посвящённый С. Д. Номоконову. В степной Аге не забывают прославленных снайперов - земляков С. Д. Номоконова и Т. Санжиева, память их свято чтут, подвиги помнят. В Феврале 1990 года Агинский районный комитет ДОСААФ впервые провёл районные соревнования по пулевой стрельбе из винтовки ТОЗ-8, посвящённые памяти снайпера Тогона Санжиева. А ко Дню Победы были проведены окружные соревнования по пулевой стрельбе на призы снайпера Семёна Номоконова. Тимур Ламбаев. ( По материалам газеты "Азия Экспресс" № 20 от 10 Мая 2007 года. )airaces.narod.ru |
|
||||||||||||||||||
|
|
||||||||||||||||||
|
![Снайпер Семён Данилович НОМОКОНОВ по прозвищу "Сибирский шаман" Сибирский шаман, вов, война, герой, снайпер, человек легенда](/800/600/http/s.fishki.net/upload/post/201411/29/1337052/8721321g1q.jpg "Снайпер Семён Данилович НОМОКОНОВ по прозвищу "Сибирский шаман"")
![Снайпер Семён Данилович НОМОКОНОВ по прозвищу "Сибирский шаман" Сибирский шаман, вов, война, герой, снайпер, человек легенда](/800/600/http/s.fishki.net/upload/post/201411/29/1337052/8721318dux.jpg "Снайпер Семён Данилович НОМОКОНОВ по прозвищу "Сибирский шаман"")
![Снайпер Семён Данилович НОМОКОНОВ по прозвищу "Сибирский шаман" Сибирский шаман, вов, война, герой, снайпер, человек легенда](/800/600/http/s.fishki.net/upload/post/201411/29/1337052/8721317s6d.jpg "Снайпер Семён Данилович НОМОКОНОВ по прозвищу "Сибирский шаман"")
![Снайпер Семён Данилович НОМОКОНОВ по прозвищу "Сибирский шаман" Сибирский шаман, вов, война, герой, снайпер, человек легенда](/800/600/http/s.fishki.net/upload/post/201411/29/1337052/8721319ltj.jpg "Снайпер Семён Данилович НОМОКОНОВ по прозвищу "Сибирский шаман"")
![Снайпер Семён Данилович НОМОКОНОВ по прозвищу "Сибирский шаман" Сибирский шаман, вов, война, герой, снайпер, человек легенда](/800/600/http/s.fishki.net/upload/post/201411/29/1337052/8721320pcd.jpg "Снайпер Семён Данилович НОМОКОНОВ по прозвищу "Сибирский шаман"")
![Снайпер Семён Данилович НОМОКОНОВ по прозвищу "Сибирский шаман" Сибирский шаман, вов, война, герой, снайпер, человек легенда](/800/600/http/s.fishki.net/upload/post/201411/29/1337052/8721322e6n.jpg "Снайпер Семён Данилович НОМОКОНОВ по прозвищу "Сибирский шаман"")
